Отдых после боя привал общим вниманием
Обновлено: 19.09.2024
Искусство выживания
Фронтовые 100 граммов для старшего сержанта РККА. 1942. Фото: Родина
Стоит указать, что водочное довольствие полагалось исключительно боевым частям. Тыловым подразделениям водка не выдавалась. За исключением нескольких праздничных дней в году.
Порция водки предоставлялась всем военнослужащим на революционные и общественные праздники. По 100 грамм на человека можно было получить 7 и 8 ноября (годовщина Великой Октябрьской социалистической революции), 5 декабря (день Конституции), 1 января (Новый год), 23 февраля (день Красной армии), 1 и 2 мая (Международный праздник трудящихся). Кроме того, руководство СССР постановило выдавать порцию водки (в южных регионах – вина) в День физкультурника – 19 июля, в День авиации – 16 августа, а также в день полкового праздника (сформирование части).
Нехитрый солдатский быт
Бытовые условия в суровых условиях фронта были неприхотливы.
Солдат РККА имел мало личных вещей. Все имущество военнослужащего из любого рода войск, особенно пехотинца, находилось у него за плечами – в вещевом мешке. В нем находилось запасное белье – кальсоны и рубаха, запасные портянки (тепловые или холодные, в зависимости от времени года), принадлежности для принятия пищи (котелок и ложка). В советских фильмах часто показывают, что ложку солдаты носили за голенищем сапога или обмота (обмотки), – это действительно так.
Обязательно имелись принадлежности для шитья – иголки и нитки.
Перед боем солдаты старались помыться и надеть чистое белье. Такова древняя русская традиция. На Руси считалось, что перед Богом надо предстать в чистом.
После окончания боев наступало временное затишье. Чем занимались солдаты в промежутках между атаками?
Когда Красная армия занимала оборону, солдаты приступали к подготовке укрепленных рубежей: строили блиндажи, рыли окопы и землянки.
Блиндаж – это основательное сооружение из бревен, которое строилось под землей. Для придания прочности и сохранения тепла изнутри обшивалось досками, тканью или плетенкой. Внутри устраивались нары для сна, покрытые соломой. По фронтовым меркам, довольно комфортные условия.
Сбитые из досок нары устанавливались в 2–3 яруса. Сверху на доски стелили соломенные тюфяки или просто солому и даже траву. Зимой, когда солому было не найти, на нары стелили солдатские шинели. Красноармеец очень дорожил своей шинелью, которая спасала от фронтовых невзгод. Это длинное суконное пальто служило бойцу и постелью, и покрывалом, и одеялом, защищало от холода и стужи.
Тепло и сухо
А еще порох использовался для освещения помещения. Конечно, он нещадно коптил, но кто тогда на это обращал внимание.
По словам ученых ЮНЦ, для освещения оборудованных помещений делались так называемые коптилки. Это гильзы от 45–57-миллиметровых снарядов, в которые наливалось масло и вставлялся фитиль, сделанный из брючного ремня. Горловина гильзы зажималась, чтобы можно было менять фитиль. Коптилка давала мало света, но это было лучше, чем ничего.
Если времени на подготовку долговременных укреплений не оставалось, строились землянки – более простое, чем блиндаж сооружение. Фактически, это яма, вырытая прямо в земле, с крышей и выходом в траншею, чтобы в случае обстрела можно было быстро покинуть помещение и занять свои боевые позиции. Землянки обычно строились, когда подразделение приходило на боевые позиции с марша и у солдат были сутки-двое, чтобы передохнуть.
И землянка, и тем более блиндаж были пределом мечтания фронтовика. Далеко не всегда бойцы могли позволить себе подобные бытовые условия.
В наступлении красноармейцы использовали оборудованные позиции противника, которые занимали после боя. По воспоминаниям фронтовиков, особенно тех, кто участвовал в прорыве Миус-фронта, немецкие окопы и блиндажи были обустроены намного лучше, чем наши. Зато в этих добротных убежищах было полно вшей.
Из личных вещей
Каждому бойцу выдавался смертельный медальон – маленький бакелитовый пенал, в котором находился специальный бланк с указанием анкетных данных солдата и его родственников. Заполнить документ солдат должен был сам. Но почти никто этого не делал.
Существовала стойкая примета – если заполнишь медальон, то погибнешь в первом же бою. Поэтому бойцы оставляли бланк чистым либо просто выбрасывали медальон. Кстати, именно поэтому в наши дни трудно идентифицировать останки погибших советских воинов.
Возвращать погибших из небытия удается по другим приметам. На войне солдаты маркировали свою посуду. На тарелке и кружке писалась фамилия владельца и город, откуда он ушел на фронт. Иногда оставлялись рисунки. Все это сейчас помогает современным поисковикам.
Редкая минута отдыха выдавалась и на войне. Правда, отпусков не было. И все же бойцы не все время находились на передовой. Солдат получал возможность отдохнуть, когда части выводились на переформирование и доукомплектование в тыл.
Тогда появлялись хоть какие-то удобства – нары или даже кровати вместо окопа. Можно было починить предметы обмундирования и амуницию. Специально для этого в ближнем тылу каждой дивизии работали ремонтные мастерские.
Именно в тылу чаще всего писались письма домой – на передовой было не до того.
Письма на родину
Нельзя не упомянуть о фронтовых бригадах – артистах, которые давали концерты и театрализованные представления прямо на передовой. Так творческая интеллигенция старалась морально поддержать бойцов, мотивировать их на борьбу с врагом.
Мини-концерты проводились и в тылу – как правило, для раненых в госпиталях. На сцену выходили дети из местного населения, которые танцевали, пели песни, читали стихи.
Среди участников таких концертов была и моя мама, Галина Сергеевна Безменова. Пятилетней девочкой она декламировала стихи Пушкина для солдат, проходивших лечение в госпитале в городе Конотоп на Украине. В это время ее отец и мой дед, Сергей Белоусов, штурмовал Берлин. Дед командовал артиллерийским дивизионом, чьи огромные 203-миллиметровые гусеничные гаубицы крушили укрепления нацистов в столице Третьего рейха.
Читайте также: