Из каких стран эмигрируют во францию
Обновлено: 15.09.2024
Иммиграция во Франции эта тема, которая интересна не только иммигрантам настоящим, но и будущим возможно эта статья поможет разобраться в решении уехать жить в эту страну или остаться. Как и во всех странах здесь существует легальный и не легальный способ жизни для иммигрантов. Кто же и сколько времени может жить легально во Франции? Об этом Вы можете также узнать в моих первых статьях.
Статус REFUGIE POLITIQUE – политический беженец.
Получить этот статус могут те, чья жизнь подвергается угрозе, вы столкнулись с несправедливостью или насилием и хотите более спокойную жизнь. Для этого Вы объявляете себя политическим беженцем в префектуре или мерии, но только находясь уже на территории Франции. Имейте ввиду, что Вы подвергаете большим неприятностям — штраф до 20000евро и полицейским расследованием ваших друзей, которые пригласили вас в гости. Лучше приехать по туристической путёвке, но для этой туркомпании это тоже грозит в худшем случае лишение аккредитации. Французские органы правопорядка и государственной безопасности всерьез обеспокоены увеличивающимся потоком беженцев, поэтому занимаются розыском нелегальных каналов поступления иммигрантов. Если Вы всё таки остались, то вам нужно приготовить на французском языке (с помощью переводчика) объяснение на 3-х листах формата А4 — почему вы стали политическим беженцем (не пишите только причины экономические или криминальные, только причины политического характера). Причём нужно приложить доказательства написанного. Вас будут ждать очереди в префектуре, странные вопросы и беседы в присутствии переводчика (например, знающего армянский, чеченский и т.д. языки).
Приехав во Францию, вам должны выделить жилье, это либо номер в отеле, либо комната в общежитии, где будут обязательно кухня, душ, туалет. Количество комнат зависит от состава семьи. Можно получить сразу и отдельную квартиру, всё зависит от региона.
На период 2-3 месяца, необходимый для оформления социального пособия (около 200-300 евро на человека), вы получаете либо бесплатные продукты, либо деньги на их приобретение. Вы получаете бесплатное медицинское обслуживание, бесплатную школу для детей, бесплатное обучение языку.
После получения позитива (обычно срок рассмотрения дела 6-12 месяцев с даты въезда во Францию) иммигрант получает разрешение на работу.
Всё это время вам придётся быть просящим, и терпеливо ждать получения необходимых документов, а во Франции с такими вопросами не спешат и на это уходят месяцы и потом могут вообще отказать не объясняя причины.
| Доля населения, | ||||
| Население (в тысячах) | Французские по происхождению (в%) | Французская путем приобретения (в%) | Иностранцы (в%) | |
| 1921 | 38798 | 95,4 | 0,7 | 3,9 |
| 1946 | 39848 | 93,5 | 2,1 | 4,4 |
| 1990 | 56652 | 90,5 | 3,1 | 6,3 |
| 1999 | 58521 | 90,4 | 4 | 5,6 |
| С 1 января 2007 | 61795 | 89,9 | 4,3 | 5,8 |
Но мне кажется сейчас за 4 года эти данные выросли в несколько раз.
| Распределение иммигрантов по стране рождения | |||
| 2007 | |||
| в% | трудовые ресурсы | ||
| Европа | 38,4 | 2018102 | |
| ЕС-27 | 34,3 | 1802532 | |
| Испания | 5 | 262883 | |
| Италия | 6,2 | 323809 | |
| Португалия | 11 | 576084 | |
| Великобритания | 2,7 | 142949 | |
| Другие страны ЕС-27 | 9,5 | 496807 | |
| Другие страны Европы | 4,1 | 215570 | |
| Африка | 42,3 | 2223617 | |
| Алжир | 13,4 | 702811 | |
| Марокко | 12,3 | 645695 | |
| Тунис | 4,4 | 231062 | |
| Другие африканские страны | 12,3 | 644049 | |
| Азия | 14 | 735863 | |
| Турция | 4,5 | 234540 | |
| Камбоджа, Лаос, Вьетнам | 3,1 | 162063 | |
| Другие страны Азии | 6,5 | 339260 | |
| Америка, Океания | 5,2 | 275114 | |
| Общий | 100 | 5252696 | |
Его началом принято считать лето 2015-го, когда количество беженцев, прибывающих в европейские страны всеми возможными путями, увеличилось в десятки раз. Искать убежища и лучшей доли в Европе кинулись жители охваченных войной Сирии, Афганистана и Ирака. Основным маршрутом миграции стал морской путь от побережья Северной Африки (Ливии, Туниса, Алжира) в средиземноморские страны Европы. Добраться до Италии, Греции и Мальты беженцам помогали контрабандисты — стоимость одного билета на рыболовецкий баркас или надувную лодку с мотором варьировалась от 2,5 до 3,8 тысячи евро.
Несмотря на дороговизну, маршрут по водам Средиземного моря был смертельно опасным: лодки, не приспособленные для плавания в открытом море, часто переворачивались во время шторма, и все, кто был на борту, гибли. Нередко пассажиры умирали от жары и обезвоживания. Тем не менее до сих пор десятки тысяч искателей лучшей жизни выбирают именно этот маршрут.
Не обсудив это с членами парламента, Меркель открыла въезд в страну для всех сирийских беженцев — вне зависимости от того, в какой стране ЕС они изначально оказались. Так Германия стала первым членом Евросоюза, нарушившим Дублинскую конвенцию 1990 года, согласно которой беженцы могли просить убежища только в той стране ЕС, границу которой пересекли первой.
Из-за колоссального наплыва беженцев страны Евросоюза столкнулись с двумя проблемами. Во-первых, мигрантов нужно было где-то разместить, и если не интегрировать их в общество, то хотя бы обеспечить минимально комфортные, по европейским стандартам, условия жизни. Во-вторых, европейцам пришлось патрулировать Средиземноморье и спасать мигрантов от верной гибели.
И тогда европейское единство пошатнулось. Страны так и не смогли договориться, сколько беженцев, помимо уже прибывших 40 тысяч, должна принять каждая из них. Мигранты между тем продолжали прибывать, и вскоре несколько государств, в том числе Чехия, Венгрия, Румыния и Словакия, отказались их принимать. Что неудивительно. Выяснилось, к примеру, что в 2015-м на каждые 100 тысяч венгров приходилось 1170 мигрантов, тогда как на каждые 100 тысяч британцев — всего 60.
Некоторые страны ЕС ужесточили миграционные нормы: сократили сроки пребывания кандидатов на получение статуса беженца, снизили размеры пособий, усилили карательные механизмы по выдворению нелегальных мигрантов за пределы Евросоюза. В идеале перечисленные меры должны были снизить миграционный поток и упростить интеграцию тех, кого уже приняли. Но план не сработал: беженцы продолжали прибывать
С этого момента миграционный кризис постепенно начал превращаться в кризис европейского единства. Оказалось, что далеко не все европейцы готовы принимать искателей лучшей жизни и оплачивать им эту жизнь своими налогами. Раскол, наметившийся по вопросу о квотах, становился все глубже. Очень скоро прозвучали весьма радикальные предложения: объявить мораторий на иммиграцию в ЕС и разворачивать лодки с беженцами прямо в Средиземном море.
Пороховая бочка
Между тем именно Германии, на долю которой пришелся максимальный приток беженцев, удалось лучше других стран выйти из этой непростой ситуации. По данным The Guardian, более 10 тысяч человек, прибывших в Германию с 2015 года, за пять лет овладели языком настолько, чтобы поступить в учебные заведения. За тот же период более половины прибывших мигрантов устроились на работу и начали платить налоги.
Для Германии это решение стало идеальным примером того, как символический жест [помощи мигрантам] может сочетаться с реальными экономическими мерами. С одной стороны, миграционный кризис стал испытанием для ЕС, а с другой — Германия нашла способ принять беженцев и интегрировать их в свою экономику
Хрупалла заявил, что Германия — это фактически страна с открытыми границами, в которую за последние несколько лет въехали уже два миллиона мигрантов. Политик напомнил и о многочисленных преступлениях, вина за которые, по его словам, лежит на приезжих. Он привел статистику: мигранты составляют всего 2 процента населения Германии, при этом 13 процентов подозреваемых в насильственных преступлениях — именно мигранты.
Проблема преступности со всей очевидностью проступила в канун 2016 года и во время январских праздников: жители нескольких городов в Германии, Швейцарии и Австрии столкнулись с многочисленными случаями ограблений, сексуальных домогательств и изнасилований, совершенных выходцами из стран Северной Африки
Только в Германии в полицию обратились более 1200 пострадавших. В других странах Европы также наблюдался рост преступности. Эксперты из Финляндии, Норвегии и Швеции сообщали о том, что большая часть арестованных преступников — мигранты.
Однако самые трагические события, заставившие европейцев всерьез задуматься о своем отношении к беженцам, произошли в 2016 году. Тогда мигранты из Сирии, Ирака и Афганистана, причастные к радикальным исламистским группировкам, совершили несколько терактов в городах Германии, в результате которых пострадали десятки человек.
И если уличная преступность усилиями полиции со временем пошла на спад, то тема террористических атак, совершенных джихадистами, по-прежнему остается наиболее болезненной для Европы. По данным Европола, с 2015 по 2020 год выходцы из стран Ближнего Востока и Северной Африки совершили в странах ЕС 118 терактов. В результате этих акций погибли 382 человека. Большая часть арестованных за подготовку терактов и пособничество террористам оказались сторонниками радикальных исламских организаций.
Террористическая угроза оказалась еще одним камнем преткновения для жителей Евросоюза. Пожалуй, самым ярким примером стала Франция, пострадавшая больше всех: с 2015 года в результате атак джихадистов там погиб 291 человек. Это заставило французские власти пересмотреть свою политику в отношении религиозных общин — главным образом мусульманских.
Разногласия на фоне террористических угроз наблюдаются не только в обществе, но и среди политиков. Ангела Меркель пыталась убедить европейцев в том, что теракты и нападения — всего лишь попытка запугать их. По мнению канцлера, ЕС должен и дальше принимать мигрантов и помогать им. Однако ее коллеги из других стран считают иначе. Так, премьер-министр Венгрии Виктор Орбан еще в 2016 году заявил, что для работы венгерской экономики мигранты не нужны, тем более что каждый из них может представлять террористическую угрозу.
Венгрия не нуждается ни в одном мигранте, чтобы экономика [страны] работала. Кому нужны мигранты, тот может их взять себе, но не принуждайте нас — нам они не нужны
Борьба с этой угрозой стала дополнительной статьей расходов для европейцев. Если в 2015-м ЕС тратил около двух миллиардов евро на обеспечение безопасности, то к 2019-му эта сумма выросла почти вдвое, превысив 3,5 миллиарда евро.
Провал за провалом
В 2020 году Евросоюз был вынужден в очередной раз окунуться в миграционные проблемы: пандемия COVID-19 спровоцировала экономический кризис, который еще сильнее ударил по странам Ближнего Востока и Африки. Поток беженцев усилился, мигранты продолжали гибнуть в водах Средиземного моря, европейские лагеря беженцев вновь оказались переполнены.
На этот раз четкого плана действий составить не удалось. Средиземноморские страны, такие как Италия, Греция, Мальта и Кипр, которые ввиду своего географического положения принимают основной поток беженцев, испугались, что им по-прежнему придется нести бремя принимающей стороны, и потребовали справедливого распределения приезжих по всем странам ЕС. Швеция потребовала точнее зафиксировать финансовые обязательства всех членов Евросоюза, а Венгрия и вовсе предложила полностью остановить миграцию.
Открывать двери тысячам потенциальных террористов категорически недопустимо
Такие заявления говорят о том, что даже те европейские страны, которые готовы помогать беженцам, относятся к ним как к угрозе. Об этом рассказал исследователь Берлинского института эмпирической интеграции и исследований миграции (BIM) доктор Надер Талеби.
Прогнать нельзя оставить
Какие меры по решению миграционного кризиса ни предпринимали бы власти ЕС начиная с 2015 года, они не принесли желаемого результата: к 2018 году более половины (51 процент) жителей Евросоюза заявили, что хотят существенного сокращения количества мигрантов — или выдворения всех без исключения.
А в 2021 году перед Западом встала еще одна задача: остановить поток беженцев, пересекающих границу ЕС с восточного направления, со стороны Белоруссии. Очередной миграционный кризис грянул в мае, когда большие группы нелегалов из стран Африки и Ближнего Востока, прилетевшие в Минск, начали штурмовать границы Литвы, Польши и Латвии в надежде получить убежище в Евросоюзе. Только за последние два месяца Польша сообщила о 8,5 тысячи попыток мигрантов пересечь границу.
Еще одно событие, которое грозит очередной волной миграционного кризиса, — приход талибов к власти в Афганистане. Афганцы начали покидать страну вскоре после того, как президент США Джо Байден объявил о завершении 20-летней афганской операции НАТО и начале вывода войск.
Большая часть афганской молодежи, говорившая на английском, работала на иностранных военных базах, а с полным выводом американских войск этих вакансий не стало — в стране началась массовая безработица, объяснил профессор антропологии и социологии Женевского центра гуманитарных исследований Алессандро Монсутти. Отчасти именно этим можно объяснить всплеск миграции, начавшийся весной 2021 года.
Пытаясь избежать кризиса, аналогичного 2015 году, и не провоцировать еще большее недовольство населения, многие страны Евросоюза решили действовать решительно и жестко. Если в 2015-м Брюссель заявлял о готовности впустить практически всех беженцев, то в 2021-м риторика изменилась: союз готов пойти на все, лишь бы границы Европы осаждали как можно меньше чужестранцев. 15 сентября глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен напомнила, что ЕС намерен реформировать Шенгенское соглашение в части миграционной политики, чтобы блокировать бесконтрольную миграцию.
Работая над реформированием Шенгена, мы должны найти новые пути, чтобы отвечать на эту агрессию и обеспечить единство и сплоченность в защите наших внешних границ
По мнению доктора Талеби, подобные заявления от тех, кто фактически сам подвел Афганистан к нынешнему кризису, звучат странно. Эксперт указывает, что европейские страны наравне с США участвовали в 20-летней военной кампании в Афганистане, которая так и не дала стране ни мира, ни демократии. То же относится и к другим ближневосточным конфликтам, участницей которых так или иначе была Европа.
Великий раскол
Ожидаемой реакцией на распространение радикального ислама и преступлений на религиозной почве стал рост ксенофобии: жители западных стран все чаще проявляют агрессию в отношении мигрантов. К 2019 году в Великобритании, например, число преступлений, совершенных на почве расовой ненависти, выросло на десять процентов. Власти ЕС хоть и не приводят точных данных, но также говорят об участившихся нападениях на приезжих.
Но, пожалуй, главное последствие кризиса — раскол в европейском сообществе. Президент благотворительной организации Diakonie Ульрих Лилие признал, что сейчас правительства стран Европы не могут достичь единства в миграционной политике.
Если пять лет назад между странами ЕС царило взаимопонимание в этом вопросе, то сейчас многие из них выступают категорически против приема новых мигрантов
Существует и еще одна проблема, закрыть глаза на которую европейцам не позволяет историческая память. С 2015 года в странах ЕС растет число преступлений, связанных с антисемитизмом — болезненной для Европы темой, оставшейся в наследство от Второй мировой войны. Но теперь стремление европейцев к свободе и равенству сталкивается с убеждениями приезжих, многие из которых крайне враждебно относятся к евреям. Сотрудница Берлинского института эмпирических исследований миграции и интеграции Зина Арнольд рассказала, что почти все опрошенные ею мигранты критически высказались о государстве Израиль и практически ничего не знали о Холокосте, Второй мировой войне и Адольфе Гитлере.
Европейские власти не могут не осознавать вышеперечисленных угроз, и это осознание поставило их в крайне неудобное положение, выйти из которого без потерь едва ли возможно. С одной стороны, европейские лидеры обязаны сохранять либеральные и гуманистические ценности, которые отстаивали с момента образования Евросоюза. С другой — им приходится выбирать между толерантностью к приезжим и безопасностью собственных граждан в ситуации, когда эти понятия все чаще противоречат друг другу. Что же касается граждан, то свое отношение к политике властей они наглядно демонстрируют на выборах, все чаще голосуя за правых популистов, обещающих остановить приток беженцев.
Миграционный кризис сильно ударил по европейскому обществу, расколов его на тех, кто по-прежнему считает своим долгом помогать гонимым, и тех, кто считает, что этот долг уже оплачен сполна. Бороться с этим расколом становится все сложнее, а быть может, уже и бессмысленно. Европейское гостеприимство закончилось в тот момент, когда европейцы осознали, что гости не собираются покидать их дом, но и не готовы жить по правилам хозяев. А когда твой дом осаждают толпы незваных гостей, о защите либеральных ценностей думаешь в последнюю очередь.
В годы гражданской войны из России бежали те, кому было не по пути с большевистской властью.
Культурным и политическим центром русской диаспоры становится Париж. Столица дает бОльшие возможности как для представителей интеллектуальных и творческих профессий, так и для простых рабочих. К тому же здесь быстро сформировались общинные структуры приема беженцев. В 1920 году сестра российского посла во Франции Мария Маклакова с помощью группы педагогов открывает Русскую гимназию. Обучение здесь проходило по русским образовательным программам. И если поначалу гимназию посещали всего шесть детей, то к концу двадцатых годов здесь было около двухсот учеников.
В 1921 году композитором Николаем Черепниным основывается Русская консерватория, повторявшая концепции Петербургской и Московской консерваторий. Она становится музыкальным центром русской эмиграции. Также в Париже действовало бюро помощи в трудоустройстве и множество различных ассоциаций. Таким образом, уже во второй половине двадцатых годов, когда русские поняли, что эмиграция — это навсегда, в Париже зарождается настоящий русский город. Чем же он жил?
Говоря о русской эмиграции в Париже, обычно представляют Монмартр и Пигаль, где собиралась вся русская интеллигенция. О том, как шла адаптация тех, кто привык зарабатывать пером, написано немало. Но чем занимались те, кто не был литератором или публицистом?
Многим эмигрантам даже удавалось сохранить свои профессии благодаря многочисленным профсоюзам. В двадцатые годы возникают Объединение русских адвокатов во Франции, Общество русских врачей имени Мечникова, Союз русских инженеров и многие другие.
Юристы пользовались большим спросом даже вне диаспоры, а вот врачам было немного сложнее доказать свой профессионализм, ведь Франция не признавала иностранных дипломов о медицинском образовании. Тем не менее, интеграция врачей эмигрантов проходила вполне успешно за счет давнего присутствия русских во французской медицине. Многие, переехав, продолжали практиковать неофициально, но было и немало случаев, когда русские врачи проходили курсы переквалификации во Франции. Охотнее всего их нанимали в колонии из-за критической нехватки рабочих мест. В 1929 году в справочнике по русскому Парижу числилось 160 русских врачей.
Ошибочно полагать, что среди русских эмигрантов тех лет не было других профессий, кроме поэтов, музыкантов и художников. К 1940-му году русская эмиграция в Париже распределилась на несколько основных направлений: военные ассоциации, профессиональные объединения, благотворительные учреждения, молодежные организации и художественные ассоциации, что говорит о присутствии русских во всех сферах жизни французского общества.
— Александр, вы потомок белоэмигрантов, которые уехали из советской России, будучи несогласными, и оказались в итоге во Франции. Расскажите о своей семье.
— Родственники со стороны мамы - действительно, Пойнтеры-Милославские, которые относились к русскому дворянству. Частично их происхождение английское. Пойнтеры приехали из района Уэльса в южной части Великобритании лет за сорок-пятьдесят до революции и служили России в двух поколениях.
Если говорить о судьбе моей семьи, она влилась в ряды очень многих и многих дворян, прошедших Первую мировую войну и потом относившихся к харбинской эмиграции. Тогда 500 тысяч человек были эвакуированы или эмигрировали через Харбин. Многие белые офицеры уезжали со своими семьями.
Моей семье повезло, и они оказались в эмиграции через Харбин, на территории США, это тихоокеанский Феникс, а потом вернулись частично в Великобританию, частично во Францию, где и поселились. Годы были тяжелые, голодные, все испытывали не только тяготы жизни, но и сложности, связанные с восстановлением сознания.
— Если в революцию большинство приняли сторону белого движения, то когда началась Вторая мировая война, насколько я знаю, часть была против Гитлера, например, Деникин, но были люди, которые говорили, что сначала мы разберемся с большевиками, а потом уже будем разбираться с Гитлером. Почему было такое отношение?
— Можно попытаться разобраться в том, каким образом люди пришли к 1938 году, к моменту, когда готовился захват Судет, когда Гитлер уже вплотную подошел к власти.
Представьте себе, что люди в 1917-1920 году с оружием в руках воевали против большевиков, и тот призывник, который имел возможность пройти Первую мировую и гражданку лет в 22-23, к 1938 году достиг всего-навсего лет сорока. Это были тяжелые 20 лет. Но дворяне той эпохи были приучены и к физическому труду, и к тому, чтобы его не бояться. Это абсолютнейшая норма, она шла с очень древних времен. Не только вся семья Николая II абсолютно не стеснялась работы в госпиталях, я беру женскую часть семьи, дочерей, у меня прабабушка была хирургической медсестрой, участвовала в тяжелых операциях. То есть, в принципе, они несли абсолютно все тяготы военной жизни. И мужчины тоже не стеснялись физического труда. И я скажу, что это было международно.
Поэтому люди, оказавшиеся в эмиграции, были подготовлены к тому, что придется трудиться руками, и воспринимали это не просто как служение. Они считали, что несут всю полноту ответственности за то, что случилось с Родиной, ибо они были мужчинами, они были под присягой, и они держали оружие в руках, и они не смогли уберечь Отчизну. Воспринималось это только так. Мало было людей, которые смогли иметь более отстраненный подход.
Есть еще очень важный момент — французы вовсе не чувствовали себя обязанными русским. Это удивительно, потому что в Первую мировую войну Париж едва не пал под напором немецких войск, и остановил это продвижение немцев к Парижу натиск русского оружия в Восточной Пруссии. Под руководством двух генералов удалось продвинуться вглубь Восточной Пруссии, оттянуть, как пластырь, немцев от Парижа, и случилось что-то, что французы изучают в школьных учебника, как "чудо на Марне". Это, с точки зрения французских историков, такое чудесное событие, когда немцы шли, шли, шли, дошли до Марны на севере Парижа, и вдруг неожиданно французам удалось остановить напор германского оружия. Официально говорится, что французы мобилизовали всех, включая таксистов, и таксисты дружно погрузили добровольцев-парижан в городской таксопарк и отправились в район Марны, влились в регулярную армию, немцы их увидели, испугались и убежали. Это так и называется — "чудо таксистов".
На самом деле, маршал Франции, тогда Жоффр, отбивал телеграммы Николаю II, главнокомандующему, требуя, настаивая на срочном вводе русской армии в бой. Фактически ввод в бой нашего корпуса, который стоял на границах с Германией, означал, что корпус потеряет связь с базой, уйдет в отрыв, будет взят в котел и погибнет. Тем не менее, Николай II, отлично отдавая себе отчет в том, что может произойти и что, собственно, произошло, отдал приказ во имя спасения Парижа двинуться вперед этому экспедиционному корпусу, который вклинился в Восточную Пруссию и спас Париж.
Жоффр после этого писал: "Никогда Франция об этом не забудет". Франция об этом забыла в 1920 году. И когда Белая армия потерпела поражение, она ожидала, что французы помогут ее возродить, дадут базу, предоставят возможности, помогут в борьбе против большевиков и примут семьи, примут детей. Оказалось все совсем не так.
И когда части Белой гвардии были эвакуированы в Турцию, в район Стамбула, французы заявили, что они готовы платить содержание русской армии только где-то две-три недели и то - в обмен на продовольствие. Там были тысячи пудов зерна, которые привезла русская армия с собой для своего пропитания, десятки тысяч патронов, много орудий, два парохода, десятки тон угля и т.д. Конечно же, это вызвало глубочайшее потрясение у белых офицеров.
— Это какой год?
— Это 1921 год. Французы предложили русским путь только в таксисты, на алмазные копи в Родезию, это район ЮАР, или в иностранный легион. Получается, что русские эмигранты оказались брошенными. Даже статус нансеновских эмигрантов, прикрытых каким-то статусом Лиги Наций, они получили не сразу.
Тем не менее, эти люди нашли в себе силы создать Русский союз вооруженных сил (РОВС). И эта организация была не единственной, было очень много других организаций.
— Еще был Русский охранный корпус в Югославии.
— Он был в Югославии, абсолютно верно. Дело в том, что югославы приняли после галлиполийского стояния в Турции ту часть русской Белой армии, которая разочаровалась в союзниках.
После того, как очень долго списывались с различными правительствами, больше всего удалось русским быть размещенными в Болгарии и на территории Югославии. И, собственно, славяне обеспечили тот странный феномен, что никогда Гитлер до конца Югославию не сумел захватить.
— Многие ли сумели эмигрировать вместе с семьей?
— Полностью сумели вывезти свои семьи казаки. Они в значительной части оказались в Югославии. К сожалению, они попали на сторону Гитлера, что для них было естественно, так как Гитлер с самого начала, через своих идеологов, Карла Хаусхофера, Рудольфа Гессе, повел очень умную политику отделения казаков от основной массы русских. Фактически все казачьи союзы, в особенности тот, который имел место в Югославии, поддерживали идею, что коль скоро не удалось сохранить единую неделимую, то надо отделить казаков, превратить их в Казакию и жить отдельно. И считалось, что Гитлер — это неким образом их сторонник и освободитель.
Я могу сказать, что хватает фактов, которые красочно иллюстрируют факт массового предательства, или заблуждения Белой эмиграции в плане Гитлера. Если на момент начала эмиграции, то есть в 1921 году, численность русской армии, уехавшей или мигрирующей, эвакуирующейся через Галлиполи, составляла около ста тысяч человек, то на момент кристаллизации структуры РОВС, то есть создания уже более-менее твердых подразделений, которые тренировались, поддерживали себя в форме, постоянно работали с оружием, их было около 30 тысяч человек. Но это была обстрелянная сильная армия, и Гитлер считал, что они послужат костяком, вокруг которого он сумеет нарастить то, что потом реально состоялось и было названо РОА — Русская освободительная армия. И тут, я бы сказал, план удался.
— Вообще, главная жертва любой войны — это правда. Что тогда писали за границей о советской России? Была же индустриализация, восстановление разрушенного военного хозяйства, был план ГОЭЛРО, коллективизация, пятилетки. Что думали и что знали об этом белоэмигранты?
— Белоэмигранты, по большей своей части, были настроены негативно к тому, происходило на Родине, в отличие от своих детей. Это большая трагедия. Представьте, что у вас за плечами две войны, что было тогда абсолютно нормально, вы убивали многих, прошли фронт и потеряли Родину, живете на мизерное пособие, работаете таксистом или на заводах "Рено", и вы ждете так называемой "весны".
Был тогда принят термин "весенний поход", то есть то событие, которое объединит всю эмиграцию, которая радостно устремится на просторы своей Родины, а там ее встретят с распростертыми объятиями. Естественно, любая победа большевиков воспринимались всегда отрицательно.
Никто из эмигрантов ни принять, ни объективно оценить, что творилось, не мог. Да и что было объективно оценивать, когда начались лагеря, чистки, лагеря смерти, те же самые Соловки, баржи, которые топили с белыми офицерами в районе Белого моря?
А с детьми мигрантов произошла трагедия, потому что они восприняли советскую Россию уже без черных очков старшего поколения. Во-первых, потому, что их молодость пришлась на предвоенные-военные годы, все были людьми высокообразованными, потому что русская эмиграция, как правило, - это офицеры, а офицеры имели хорошее образование. И, естественно, они смогли сохранить русский язык в семьях.
Но, помимо двуязычия, культивировался русский подход. При этом подходе очень сложно слиться с местным населением. Это стало родовыми чертами детей русской эмиграции: романтизированное отношение к Родине, любовь к родному языку, на котором говорили дома, Православие. И эти молодые люди, ознакомившись с "Майн Кампф", поняли, что в отличие от старших они никогда не сумеют влиться в ряды фашистских захватчиков. Так вот, дети эмиграции составили костяк французского сопротивления. Эти дети хотели по-своему защищать советскую Россию.
Но случился очень любопытный феномен, который сыграл злую шутку с этими несчастными детьми. НКВД-шники после войны чувствовали себя во Франции, как дома. Дело в том, что американцы после войны настаивали на том факте, что французы воевали на стороне Гитлера. И, в итоге, Франция была сохранена в качестве страны и не разделена на оккупационную зону по настоянию советской стороны. Таким образом, Сталин обрел некие права проводить чистку на территории Франции.
Недалеко от Парижа действовал концентрационный лагерь "Борегар", и в этом лагере сидели потомки белоэмигрантов и сами белоэмигранты, в ту пору крепкие мужчины лет пятидесяти. НКВД-шники совершенно спокойно их отлавливали, а французская полиция помогала или не возражала. Грузились пароходы, которые уходили из Марселя обратно в Одессу, и дальше эти люди получали, как правило, 25 лет лагерей, что, в принципе, означает замедленную смерть.
То же самое творилось тогда по всей Европе. Допустим, казаки, которые были в югославском корпусе, массово выдавалась в районе Лиенца. В Лиенце это было страшно — казаки предпочитали сами стрелять свои семьи, только чтобы они не попадали в руки советских солдат, и многие оканчивали жизнь самоубийством. В принципе, для этого основания были — казаки воевали на стороне гитлеровцев.
Возвращаясь к детям эмигрантов, многие еще купились на советскую пропаганду и стали добровольными репатриантами, они уезжали строить светлое будущее в советскую Россию и, естественно, получали статус неблагонадежных. Как правило, сидели, многие выходили, но это были уже люди со сломанными судьбами. Многие из них вернулись во Францию уже глубокими стариками. Некоторых из них даже Франция помнит.
— Вы сказали такую фразу, что в основном для всех белоэмигрантов и их потомков информация о России до 1991 года была негативная, а потом ситуация изменилась. А сейчас, выходит, пришло время возвращения эмигрантов?
— На самом деле, движение наметилось гораздо раньше, с 80-х годов. И потом, что греха таить, исчезновение Советского Союза воспринималось как абсолютное фиаско и гибель коммунизма. Соответственно, чего бояться, если зверь издох? То есть коммунизма больше нет, бояться нечего.
Боялись большей частью только мафии, разгула беззакония на территории России — всего того, что сопутствовало 90-м. Но для внуков, для правнуков белоэмигрантов Россия, отказавшаяся от коммунизма, не представляла никакой опасности. Им, скорее, было очень интересно перейти с лирической ноты на деловую, коммерческую. То есть открываются перспективы, Россия нуждается в специалистах, и есть возможность поехать, заработать, узнать.
В Европе давным-давно уже безработица, и достаточно тяжело продвинуться по карьерной лестнице, а здесь та самая сказочная страна, о которой бабушка с дедушкой, прадедушка рассказывали, у меня есть язык, у меня есть дипломы, я могу быть востребован. И потом - это большое приключение.
Читайте также: